Громадный серый волк стоит у тебя на пути. Ответь на его вопросы и ступай дальше.
Пасть медленно открылась, и полились слова:
- Твоё имя, путник? Говори разборчивее, мне не нужны нелепые ошибки...
- Ассасин, прозвище - Вор, - молвил волк и уселся рядом со стариком.
Волк медленно закрыл, а потом и открыл глаза, принимая ответ.
- Сколько лет ты ходишь по этой земле?
- Примерно 20 сезонов (5 лет)
- Хорошо. Я не могу понять, кто ты. Волк али собака? Или вообще полукровка? Назовись, ибо тут и лисы встречаются.
- Я чистокровный волк, - гордо ответил Ассасин.
Зверь молча слушает тебя. Потом негромко чихает и заявляет:
- Я стар и слеп, опиши себя.
- Я обычный лесной волк светлой масти. Вернее почти белой. Хотя таковой она бывает нечасто, ибо я странник, а не сидун. Весь мой лоб покрыт серой шерстью. Такая же серая шерсть, лишь чуть посветлее, есть на спине и хвосте. Шерстка в ушах тоже серая, а вот когти черненькие. Они сточены и тупы из-за долгих странствий . По такой же причине подушечки моих лап грубы, как горный камень. Глаза у меня цвета чистого неба. (Меня, пожалуй, даже можно назвать голубоглазым блондином) Поджар, телосложение спринтера (размеры мои невелики и я достаточно ловок). Нередко шерсть моя окропляется каплями вожделенной крови, а потому у меня остались шрамы, но они скрыты, тут, под моей густой шерстью. И ещё сбоку, на губе есть вертикальный шрам, пересекающий мою пасть. Причем остался он от борьбы с человеком.
Широкая ухмылка появилась на морде великана. "Допрос" продолжается.
- Ты будешь жить на этих землях, но мне нужно знать твои особенности... Нет-нет, не физические. Душевные. Характер важен.
- Я горд. Теперь я горд. Сейчас это единственное, с помощью чего я могу сохранить достоинство и честь, пусть даже никто в этих краях и не знает обо мне. Пусть не умен, но я храбр, мне нужен лишь советник, друг. Боюсь, я потерял свой путь… Также во мне нет настойчивости. На самом деле я очень слаб душевно. Но во мне пылает чувство ненависти к моим собратьям. Не братья они мне… Я недоверчив к ним. Да и ко всем живым существам. Но сейчас я могу постоять за себя, не то, что раньше Одинок. Тем не менее я ценю друзей, хоть их у меня и нет. Странствуя по свету, я подметил за собой некоторую особенность. Хотя, как сказать… Все, с кем я был знаком, предавали меня по той или иной причине. Говорили что-то про мой характер, про мои манеры. Чтож, может пришло время измениться? В данный момент меня не тянет странствовать… Я не стар, но отчего мне хочется осесть?
Медленный кивок.
- У многих длинные истории, но у меня много времени. Расскажи свою биографию...
- Не знаю, старик, откуда ты и почему разговариваешь со мной, но я поведаю тебе свою историю. Мой отец всегда учил меня убивать. Боюсь, поэтому я и потерял друзей. Со временем я стал мягче, но собратья не забыли. Они ничего не забыли и изгнали меня из стаи. Мой отец был изгнан ещё до меня. Мать осталась в стае, я даже не успел с ней попрощаться. Помню, когда я был молод, я часто хотел поиграть с моими братьями, сестрами и их друзьями. Но они смотрели на меня как-то… Я никогда не понимал, как. То ли жалостливо, то ли с ненавистью, то ли с презрением. Меня предавали, унижали, а я терпел. Но теперь не собираюсь. Сейчас, когда воинская кровь взыграла в моих жилах, я отомщу. Но только в том случае, если кто-то усомнится во мне. Когда-то во мне усомнились. Но то был человек. По-моему он охотился на меня. У него не было стреляющей палки, был только один нож. Он был неплохим бойцом. Я помню наш поединок в глуши леса. Он был быстр и ловок, по меркам двуногих, разумеется. Но в своих кругах я слыл спринтером и битву я выйграл, хоть и получил шрам на губе.
Волк встал и довольно оскалился.
- Ты хорош, хорош...  Вожаки определят тебя в стаю... Если ты, конечно хочешь. Хотя дальнейший выбор останется за вожаками, скажи, какая стая тебе приглянулась?
- Старик, я одинок.
Волк внимательно выслушал твой ответ и негромко зарычал.
- Ты свободен. Жди решения. Хотя... Стой. Скажи мне, как я смогу связаться с тобой?
- Увы, боюсь, мы не свидимся более.
- Вот теперь ты свободен. Жди...
И старый волк замер, словно каменное изваяние, ожидая следующего путника.